Чтобы представить контуры мира после спецоперации на Украине нужен взгляд инопланетянина
«Не забудем, не простим!» – естественная эмоциональная реакция людей на горе. Обыватель не обязан уметь проводить большие исторические аналогии
Сохраняя в себе человеческое, кричать «я вас ненавижу» и ждать, что как прежде уже не сложится, намного легче, чем отказать себе в чувствах и смотреть на процессы вокруг себя отрешенно. Обыватель всегда сиюминутен и максималистичен. «Никогда» и «навсегда» – одни из его базовых категорий в оценке будущего. И в этом он неправ.
Славяне спорят меж собою, в который раз кроваво. Часть российской интеллигенции, обнаружившая войну в Донбассе только после 24 февраля, ужасается от происходящего, при этом как и прежде закрывает глаза на всё, что творит с тем же Донбассом ВСУ. Европа по привычке упражняется в медийной дрессировке русского медведя, по обыкновению скалящего с обложек зубы в крови. Украинские власти и значительная часть общества транслируют миру простой тезис: «Боевые действия никогда не забудутся, ненависть к Москве и народам России будет существовать всегда».
Если читатель хочет понять, как будет выглядеть мир после окончания боевых действий, ему стоит совершить интеллектуальное упражнение, подавив этику. Пусть представит, что мы инопланетяне. Прилетели и смотрим на эти боевые действия. У нас нет никакой глубоко личной трагедии. Нет родственников и друзей на Украине. Мы не понимаем их язык. У нас не было совместных научных и технологических проектов, мы не встречались на конференциях, не вели бизнес. Украинская эстрада не пела на русском языке и не зарабатывала в России деньги. Украинский президент не играл в советскую игру КВН в Театре Российской армии.
Условно представим, что мы смотрим на Украину, как на Эритрею, по поводу которой мы не испытываем никаких чувств. Инопланетяне сказали бы: «Страна, которая начала спецоперацию, не делает ничего такого, чего не делали те страны, которые сейчас ее осуждают». К сожалению, война – норма не этики, но международных отношений. Смена войны миром суть чередование дня и ночи. За любой войной обязательно последует мир. Чтобы представить его контуры, нужно задать вопрос, чем отличаются отношения России и Запада от тех, что были раньше?
1917 год. Жители одной страны убивают друг друга. Люди, не принимающие решения новой власти, уезжают из страны в эмиграцию. Западные страны поддерживают оппозицию правящему режиму, причем не только заявлениями и деньгами. Главного оппозиционера доставляют в страну, чтобы он побыстрее подписал мир с теми странами, против которых Россия воюет, попутно старый мир «разрушая до основанья», убивая царскую семью, ликвидируя Церковь и священников. Впоследствии западные страны осуществят интервенцию – иностранные войска войдут на территорию России.
1941 год. С Западом договориться опять не удалось. Раздел сфер влияния в Европе, которому уже два года, слишком хрупкая конструкция. Германия стремится не просто победить в войне, но в принципе уничтожить тех, кто живет в Советском Союзе. Западные союзники помогают СССР через ленд-лиз, но открытие второго фронта всё время откладывается. Пока немецкая и советская армия перемалывают друг друга, США и Британия выжидают.
1968 год. Евтушенко пишет «Танки идут по Праге». Часть советской интеллигенции откровенно стыдится того, что делает советское правительство. Доктрина ограниченного суверенитета предполагает, что СССР может вмешиваться во внутренние дела стран-сателлитов, но население Чехословакии советское вторжение цветами не встречает.
1979 год. Советский Союз вводит войска в Афганистан. Население страны пытается понять, о выполнении какого «интернационального долга» в далекой непонятной стране идет речь. Как в Корейской и Вьетнамской войнах, США в Афганистане воюют с СССР, поставляя оружие, военную технику, инструкторов. США и их союзники отменяют принцип аполитичности спорта. Олимпийский Мишка взлетает из Москвы-1980 в отсутствие множества западных спортсменов.
1999 год. Чечня постепенно перестает быть российской. Международные террористы входят в Дагестан. Грозный уже пять лет напоминает Сталинград. Головы режут не только российским военнослужащим, но и иностранным гражданам. Часть западного истеблишмента по привычке называет тех, кто воюет против собственного правительства и народа, «повстанцами». Ненависть зашкаливает с обеих сторон. Отдельные российские обыватели, не отягощенные мышлением государственников, недоумевают: а нельзя ли Чечню обнести забором?
Всё это уже было. Запад объединялся против России. И воевал на территории третьих стран. Медведь с окровавленными зубами и тянущимися к европейским птичкам когтями столетиями соседствовал с британским львом и американским орлом на карикатурных обложках. Про русских писали, мол, мы варвары с востока. Наших оппозиционеров поддерживали, создавая им легитимность снаружи. Философский пароход курсировал по маршруту «Родина – заграница». За правительство уже стыдились. Славяне сражались друг с другом особенно ожесточенно.
Всё заканчивалось. Красный граф Алексей Толстой, поначалу не принявший революцию, вернулся в Страну Советов и стал академиком. Савик Шустер, в Афганскую кампанию распространявший антисоветскую поддельную газету «Красная звезда», в ранние 2000-е начал работать на госканале, чтобы продвигать «Свободу слова». Красные и белые примирились – вместе отмечают День народного единства и едино голосуют в Госдуме. Храм Христа Спасителя восстановлен, Ленин лежит в Мавзолее. Любой гражданин России может приехать в российский город Грозный и посмотреть в Музее национальной культуры, из какого состояния он восстановлен.
Вероятно, единственным отличием нынешних боевых действий для обывателя является скорость попадания в окоп и его расположение. 20 лет назад проснувшиеся люди целовали любимых, шли в душ и завтракать. Нынешнее всеобщее осмартфонивание предполагает еще одну обязательную процедуру – посмотреть десятки телеграм-каналов. Поэтому нынешний конфликт настолько вездесущ и актуален. Информационная война пытается захватить всех. Участие в ней – выбор каждого.
За 1917 годом следует 1922-й, за 1941-м – 1945-й, за 1979-м – 1989-й. Мрачным тридцатым годам ответил Гагарин своей улыбкой, после Праги-68 у нас была Олимпиада-80, конфликт 08.08.08 сменился крымской эйфорией, а мировая радость от русского футбольного гостеприимства случилась всего лишь четыре года назад. Не стоит думать, что история вдруг слезет с карусели.
Алексей Токарев, ВЗГЛЯД
